На пороге больших перемен

 

 

Сегодня у нас выходной. Вернее, не выходной, а пребывание в дежурном режиме. Вчера, вернувшись с Земли, я зашёл в диспетчерскую отметить путёвку. Дежурный Толик Лапшин молча пожал мне руку, забрал документы, бросил их в выдвинутый ящик стола. Подмигнул, указал на дверь.

- Гуляй, Женя!

Повернулся к микрофону, щёлкнул переключателем  расблока.

- Дежурненький, ау!.. Рубка, ответить диспетчерской!

- Есть рубка дежурного! - рявкнул динамик. -Какие проблемы?

- Кто?

- Помощник дежурного по станции Щербаков.

- Шура, переключись на борт МС-17, Козлова гони в шею.

- Техников туда посылать?

- Посылай- посылай. Готовность к вылету двадцать четыре часа... Распорядись. Как понял?

- Понял вас, выполняю.

- Всё! Конец связи.

Я молча наблюдал эту сцену и не черта не понимал. Наверное, тупой от рождения.

- Толик!.. Толи-и-к... Анатолий Иванович!

Толик подпёр ладонью щеку, поднял на меня глаза.

- Я вас слушаю.., как лучшую музыку Бетховена, Евгений Дмитриевич.

- Объясни, уважаемый, с чего это ты такой добрый?

Лапшин молча указал на висящий  у меня под носом график полётов модулей связи.

- Разуй глаза, командир.

Там в клеточке с пометкой МС- 17 красовались три буквы: Д.О.Р. -до особого распоряжения.

- Так что,.. -Толик развёл руками. - Гуляй... на все четыре ветра. Время позднее, но ресторан, сам понимаешь, у нас работает круглосуточно: можешь слегка расслабиться,.. чуть-чуть. Злоупотреблять не советую: в любой момент могут выдернуть. Всё. Пока.

Какой там ресторан, какой ужин? Время  полночь. Я пошёл спать.

Утром, сквозь сон, я слышал, как заворочался в своей койке Грачёв, как он встал, заходил по каюте. Делать Славику с утра было нечего, а будить меня он не  хотел. Под ухом у меня шуршала газета, потом щёлкнула зажигалка - я учуял запах табака.

Я открыл глаза, посмотрел на часы: семь тридцать по Москве.

- Славик, привет. Как дела?

- Нормально. Когда прибыли?

- В полночь. Сегодня у нас перекур. Оставили до особого.

- Я  знаю. Вчера ещё два модуля из ремонта подошли. Теперь вам полегче будет.

Итак, сегодня у нас выходной. Хотя день рабочий- среда, - но, всё  равно, приятно. Тем более, что этот день только начинается.

- Славик, какие планы на сегодня?

- Пока не знаю. Домой позвонить надо. Может, в бассейн схожу. Отнесу книги в библиотеку... Поглажусь - завтра на дежурство.

Едва вошли в столовую, как по бортовой трансляции прошла команда:

- Командиру корабля  «Экспресс» Касатонову  и начальнику ремонтной службы корабля «Экспресс» Овчаренко в восемь ноль- ноль прибыть к Главному диспетчеру станции.

И после небольшой паузы:

- Экипажу корабля «Экспресс» в девять ноль- ноль прибыть к Главному диспетчеру станции.

Присутствующие повернули головы в нашу сторону.

Славик подтолкнул меня к столу.

- У тебя ещё десять минут. Успеешь позавтракать.

Когда я вошёл в приёмную Хохлова, там уже сидел Виталик Овчаренко - начальник ремонтной группы и служб диагностики нашего «Экспресса». Рядом на столике дымилась чашка кофе- Виталик совмещал полезное с приятным.

Увидел меня, не вставая с кресла, протянул руку.

- Привет, командир!

- Привет, командир! - ответил я, присаживаясь рядом. - Разреши шкурный вопрос?

- Валяй.

- У вас в Киеве кофе с салом пьют?

Виталик хмыкнул, сдвинул очки на кончик носа - верный признак хорошего настроения.

- А как же. Как-никак- хохлацкий «Сникерс».

Покосился на меня.

- Жаль мне твоих ребят, Женька. Ты с них, наверное, семь шкур дерёшь?

- Ну-у, - я щёлкнул зажигалкой, прикуривая. - Я зверь ещё тот.

Виталик Овчаренко - мой ровесник. На станцию он пришёл на год раньше меня. Отсюда уходил на Марс - начальником ремонтной службы тамошнего космопорта - подменял кого-то На «Радугу» вернулся буквально полторы недели назад - опять в одиннадцатый сектор на корабли класса «Экспресс».

Вообще- то начальник ремонтной службы конкретного корабля- понятие условное. Эта должность определяется распоряжением Главного механика и закрепляется приказом Командира отряда. Помимо «Экспресса» группа Овчаренко обслуживала «Яузу», подходившую сейчас к Юпитеру и  «Прибой», который только что ушёл  туда же. Оно и понятно - привяжи ребят к одному только «Экспрессу»- это два месяца работы и шесть отпуска.

Кроме ребят Виталика на «Радуге» было ещё несколько групп ремонта и диагностики. У каждой был свой класс кораблей, работающих на своих маршрутах. Случалось, что нам подстегивали и не своих ремонтников. Но это было крайне редко.

На погонах форменной куртки у Виталика, как и у меня, четыре командирские нашивки. Правда, вместо крылышек на фоне глобуса - скрещенные штангенциркуль и молоток- классическая эмблема корпуса российских инженеров.

- Что нового, Виталий Леонидович?

- Ты о чём?

- Ну, там... у тебя в одиннадцатом? Что на «Экспрессе»?

- А, - отмахнулся Виталик. - Очередной дурдом.

- Что там ещё?

Виталик  запустил руку в нагрудный карман моей куртки, выдернул из пачки сигарету.

- Разреши, командир?

Прикурил от моей сигареты, выпустил дым кольцами.

- Ну что там, говори?

- Да, - усмехнулся Овчаренко. -Сущая мелочь...Выставили пост у входа в одиннадцатый.

- Зачем?

Виталик пожал плечами.

- Ты меня спрашиваешь? Откуда я знаю?

Помолчал, потом заговорил:

- Прибыла  бригада с «Протона»... вчера  вечером. Сейчас прихожу на  работу, а там ёк... У входа два сержанта в форме военно-космических сил, говорят, не положено. Я к Главному механику станции. Тот сам ни хрена не знает... Дожили!

- И что теперь?

- А я знаю? В нашем монастыре свой устав: причём тут «Протон», тем более вояки? Я их никогда не уважал, халявщиков. Надумали если чего - забирай корабль, гони его к себе и выделывайся там сколько угодно, кто ж против? А здесь свои порядки. В конце-концов, я на своём борту.

Я потрепал его по плечу.

- Ладно- ладно, успокойся. Всё утрясётся... Скажи лучше, движки сняли?

Виталик кивнул.

- Сняли все, подчистую. Новые подошли... Надо  определяться с монтажом.

- Какие? Как у нас?

Овчаренко снял очки, закрыл глаза, сложил пальцы щепоткой, провёл по переносице.

Качнул головой.

- Да нет, посильнее наших... Хорошие движки.

- Что ещё?

- Остальное, Женя, ты знаешь: перепланировка грузовых отсеков, сейчас  туда  дополнительное  освещение  подают,  добавляют обогрев внутреннего контура.

- Что там?

- Пробрасывают оси: похоже, под лаборатории. С этими умниками прибыли два конструктора с завода - изготовителя. Эти ребята попроще: всё ко мне бегают, справки наводят.

- Откуда они, с Казани?

- Нет, с самого завода. С Иркутска.

Потёр виски, покрутил головой.

- Тоже... чудики. Занялись перепланировкой - делай по месту... Удобнее, ведь. Закидывай сюда пеналы, оборудование - разместим  как-нибудь. Нет, говорят, отсеки будут поднимать уже собранные, в комплекте. А скомплектованный отсек ни в один модуль не лезет: габариты не позволяют. Их всего три: два под Москвой, в Черняково, и один в  Иркутске, в  Шелехове - этот, правда, поменьше. А с этими двумя - головоломка- ищи пятый угол. Но... это уже не моя забота.

- Так в чём проблемы, Виталик?

- Нельзя, говорят, по месту... Нарушение технологии.

Передёрнул плечами.

- Причём тут технология? Ну, напиши ее для сборки по месту. Законы- то везде одинаковые... Или ума не хватает?

Из кабинета Хохлова вышла Аллочка.

- Здравствуйте, мальчики. Прибыли?

- Здравствуйте, Алла Станиславовна, - ответил Виталик. - Прибыли.

- Проходите. Вас ждут.

Виталя стрельнул на меня глазами, прошёл к Хохлову. Меня Алла придержала рукой. Одёрнула куртку, поправила узел галстука. Легонько оттолкнула от себя.

- Всё, иди.

- Что там? - спросил я, кивая на дверь.

- Не что, а кто. Какой- то американец.

- Что ему надо?

-Откуда я знаю. Мне не докладывают. Иди- иди.

В кабинете Главного  диспетчера, помимо Хохлова, я увидел высокого майора в  форме  НАСА, который, когда я  вошёл, здоровался в Овчаренко.

- Разрешите, Виктор Васильевич?

- Здравствуй, Женя, - ответил Хохлов. - Проходи. Знакомься - господин Крамер... Господин Крамер, представляю вам: командир транспортного рейдера 1 ранга «Экспресс» пилот первого класса Евгений Касатонов.

Усадив нас, Хохлов кивнул на американца.

- Вот, ребята, господин Крамер прибыл к нам сюда специально, чтобы поговорить с вами. Прошу, господин Крамер.

Поставил на столик пепельницу.

- Можете курить... А я выйду, чтобы не мешать.

На вид американцу лет тридцать пять- тридцать семь. Тёмные  волосы расчёсаны на косой пробор. Пытливые глаза, казалось, просвечивали насквозь похлеще рентгеновского аппарата.

- Господа, - сказал он, - господин  Хохлов любезно согласился предоставить мне возможность встретиться с вами. Я Петер Крамер, сотрудник НАСА, психолог. С вами я уже знаком, правда, пока заочно...

Этот американец с немецкой фамилией шпарил на русском языке свободно, без акцента, словно вырос где-нибудь в Воронеже. Или в Тамбовской губернии.

- Итак, - он  посмотрел на меня. - Вы Касатонов Евгений Дмитриевич- командир  рейдера межпланетных сообщений «Экспресс», пилот первого класса. Через два дня вам исполнится двадцать семь лет. Вы родились в Петербурге, в семье военнослужащего. Профессиональный военный, лётчик в шестом поколении. До десяти лет проживали вместе с родителями в гарнизонах Санкт-Петербургского и Московского военных округов. С десяти лет - в Петербургском кадетском корпусе ВВС, затем - Качинское Высшее военное училище лётчиков. Лётчик- истребитель. Капитан российской армии. Службу проходили в частях ВВС, расквартированных в Подмосковье. Элитный корпус военно-воздушных сил.

Нет, это не сотрудник НАСА. Это агент ЦРУ, ей- ей...

- Из Вооруженных Сил демобилизованы на основании Указа о сокращении численности войск.., как  это - попали  под сокращение- так говорят у вас, да?

- Так, - кивнул я.

- Спасибо... Интересная формулировка.

- Интересная, - согласился я.

Американец же продолжал:

- Далее институт переподготовки Министерства  транспортной   космической авиации. Отряд межпланетных сообщений. Полёты по маршрутам Земля-Марс, Земля-Плутон, Земля-Юпитер. Второй пилот транспортного рейдера «Звезда», Второй пилот транспортного рейдера  «Экспресс», командир транспортного рейдера  «Экспресс». Пилот первого класса. В настоящее время командир грузового модуля связи МС-17 на трассе Земля- Луна. Всё  правильно?

- Да, всё правильно, - ответил я.

По- моему, он  сюда  затем  и  прикатил, чтобы рассказать мне мою же биографию. Выучил добросовестно. Молодец.

Крамер повернулся в Овчаренко.

- Вы  Овчаренко  Виталий Леонидович - начальник ремонтной службы транспортного рейдера «Экспресс». Двадцать семь лет. Родились и выросли в городе Киеве. Окончили Московский  Технический  Университет. Специальность: Космические летательные аппараты. Инженер - механик. С момента выпуска и по настоящее время служите на орбитальном комплексе «Радуга». Дважды, по распоряжению руководства, исполняли обязанности начальника ремонтной службы космопорта Бабакино на  Марсе. Всё  правильно?

- Всё, - Виталя кашлянул в кулак. - Только зачем это вам?

- Сейчас  объясню, - кивнул  Крамер. - После  возвращения  рейдера  «Касатка»  к Земле и  изучения ряда материалов этой экспедиции, моё правительство и ряд наших кампаний выразили готовность в  участии  пилотируемой экспедиции  за Плутон на правах  партнёров. Они готовы сейчас вложить деньги и привлечь специалистов в проект «Россия», с целью его расширения. Материалы, доставленные «Касаткой», показали, что задачи, стоящие перед  программой «Россия», мягко говоря, носят общий характер: пролететь, оглядеться, вернуться, я утрирую; надеюсь, вы  меня  понимаете, господа...

- Понимаем, понимаем, - кивали мы головами.

- Так вот. Принято совместное решение: для экспедиции готовить два корабля, чтобы расширить задачи, собрать более подробную информацию. Тут в поле зрения попал ваш «Экспресс». Корабль почти  новый, кстати «Россия» этого же класса. Новая, более совершенная, система жизнеобеспечения, более мощные  двигатели, новая  навигационная система -  этим, по-моему, уже занимаются - и параметры вашего корабля  соответствуют нашим  запросам. Замена агрегатов займет немного времени: много меньше, чем сборка нового  рейдера. То есть, к началу выполнения программы «Россия»-  «Экспресс»- а это конец будущего года - корабль реально переоборудовать и обкатать.

Всё понятно. Два рейдера - это и надёжней и практичней. Если за Плутоном корабли выйдут каждый на свою орбиту, то вокруг Солнца можно и не бегать: поделить маршрут пополам - это  вдвое сэкономит время экспедиции... Но тут уже не мне решать.

- Встаёт резонный вопрос, - продолжал Крамер. - Кто поведёт «Экспресс» за Плутон? Экипаж, понятно, будет российским, утверждать его будет ваше руководство, но мы, повторяю, равноправные партнеры и нам не безразлично знать с кем полетят наши учёные. Поэтому, я здесь...

Они вышли на Хохлова. Прямо на него, минуя Вилкова. Тот бы наши кандидатуры сразу задробил, как пить дать. Неужели командир отряда ничего не знает? Непорядок.

А кто их вывел на Хохлова? Сами вышли, помня его заслуги?

Вряд ли. Скорее всего, кто-то из Роскосмоса... тогда на конференции в Селенограде?

Крамер вопросительно посмотрел на нас.

- Ну, что, господа, приступим?

- Приступим к чему? - спросил Виталик.

- Я объясню, - кивнул американец. - Во-первых, почему именно вы? Отвечаю: кто, кроме вас, лучше знает «Экспресс»? - Никто. Понятно... Каждый из вас, в своё время, писал  рапорты своему руководству о участии в подобного рода экспедициях. Тоже понятно, в крайнем  случае, мне. Вы все молодые, здоровые парни; смысл жизни для вас определён: служение  своему Отечеству для вас не просто красивые слова. Специфика вашей работы такова, что случайных людей здесь нет,.. почти нет, - поправился он. - Рано или поздно, значительная часть специалистов вашего министерства уйдёт в Звёздный, пусть даже на  какое- то время. Другие варианты маловероятны... У нас, ведь, тоже  самое, - улыбнулся  он. - Теперь по сути вашего вопроса, господин Овчаренко... С вами проще. Пройдите, пожалуйста,  к компьютеру... Там, как раз, установлена программа для вас. Прочтите вопросы и варианты ответов. Укажите номер ответа, какой посчитаете нужным. Потом, номера ваших ответов  суммируете и получаете число. Выводите ключ - ваше число должно совпасть с номером  ключа. Программа, в этом случае, закрывается - мы пожимаем друг другу руки - всё в порядке. Если нет - не расстраивайтесь - я посмотрю ответы и, по ряду вопросов, мы поговорим. Вопросы, в основном, по вашей специальности и ...немножко интуиции. Понятно?

Виталя кивнул.

- Прошу!

Крамер повернулся ко мне.

- С вами же, господин Касатонов, разрешите  пообщаться, как у вас говорят: с глазу на глаз?

Я пожал плечами.

- Давайте, поговорим. С чего начнём?

Крамер взял со стола зажигалку, бросил мне.

- Скажите, куда бы вы забросили эту штучку, чтобы она вернулась к вам обратно?

Мне этот парень определённо нравился: многого от меня не ожидал.

Я подкинул зажигалку вверх, поймал её на лету, вернул Крамеру.

- К сожалению, не бумеранг.

- А бумеранг можете бросать?

- Нет, не приходилось.

- Не беда, - улыбнулся американец. - Я вам пришлю... Научитесь.

- Ну-ну...

-Ловите, ловите на слове. А то забуду.

-Дело ваше...

-Хорошо. Продолжим... Вы ждёте девушку. Под часами. Подходит время, а её нет. Ваши действия?

- Варианты?

- Пожалуйста. Вы ждёте девушку до конца, пока она не придёт, раз... Разворачиваетесь и уходите, два. Ваш ход, господин Касатонов?

- Ни первое, ни второе. Выясняю, где девушка...

- А девушка с другим молодым человеком. Что тогда?

- Умываю руки. И удаляюсь... Третий должен уйти.

- Поясните?

- С дамой всё в порядке - моя совесть чиста. Дальше дело  молодого человека, который был с ней.

- А ревность? Вы испытываете это чувство?

- Испытываю, - кивнул я. -Но это уже мои проблемы.

- Понятно... Скажите, действительно вы ни разу не осложняли отношений со своими подчинёнными?

- Почему? - удивился я. - Всякое бывало... Но стараюсь избегать.

- А с руководством?

- Это не ко мне... Следующий вопрос?

Крамер закурил. Внимательно посмотрел на меня.

- Вы... сейчас на модуле... Не обидно?

- Было немного. Теперь остыл.

- Вы не злопамятны?

- Вопрос не ко мне. Спросите у сослуживцев.

- А всё-таки?

- В целом, нет.

- Но обиду- то помните?

- Помню, куда деваться.

- Вы упрямы?

- Я бы сказал по-другому, настойчив. По принципиальным вопросам.

- Значит, можете уступить?

- Могу.

Крамер, в раздумье щёлкал зажигалкой.

- Скажите, а вот, если бы вы знали последствия вашей... самостоятельной.., -подумал. -Да, наверное, всё-таки так - самостоятельной, то есть без соответствующего разрешения, посадки  «Экспресса» на Ио, - вы бы снова пошли на это?

- Да.

- Считаете, вариантов не было?

Я усмехнулся.

-Почему? Варианты были. Но этот - оптимальный.

- А спасатели?

- Они могли не успеть. Корабль имел достаточную вероятность провала на Юпитер...Доказать?

- Не надо. Нашим специалистам знаком ваш отчёт и заключение комиссии по расследованию. В целом, они согласны с вами...

Вздохнул, улыбнулся.

- Такие  ребята могли  бы украсить любую нашу кампанию. У нас умеют ценить подобные поступки.

- Спасибо. Но я слишком  русский человек.

Крамер улыбнулся ещё раз.

- Я вижу... Передохните... Сменим тему.

Он открыл стоявший рядом кейс, достал какую- то брошюру.

Пролистал.

- Вот, послушайте...

И стал читать:

 

               «...Есть на свете страна под крутым голубым небосводом,

                    Что раскинула руки от края до края земли.

                    Есть на свете страна, что прекрасна в любую погоду,

                    О которой грустят в межпланетной дали корабли...»

 

- Узнаёте, Евгений Дмитриевич?

Я пожал плечами:

- Узнаю. Это наша отрядная песня... Поём по праздникам.

Крамер поморщился.

- Хорошо. Читаем дальше:

 

                                   «Молодой командир эскадрона

                                     Не гляди на заветный балкон -

                                     Расчехлили с рассветом знамёна.

                                     Дан приказ покидать гарнизон.

                                                     Но, трубач, не труби,

                                                     И коней под седло не зови.

                                                     Погоди, погоди-

                                                    Ты ж не знаешь, что там впереди...»

 

Я молчал.

Впрочем, кажется, Крамер другого и не ожидал.

-Хорошо. Посмотрим ещё... Хотя бы вот это...

 

                                  «У памяти свои законы.

                                   Она придёт, когда не ждёшь.

                                   Зальются звоном телефоны.

                                   Забьёт в лицо холодный дождь.

                                    И снова небо в рваном платье,

                                    И пляшет пьяная луна.

                                    И ты в своём простом халате

                                    На фоне жёлтого окна...»

 

Посмотрел на меня.

- Это же ваши стихи, Евгений Дмитриевич. Чего вы молчите?

Кажется, я покраснел. Достал- таки меня американец.

- Откуда они у вас?

- Да так, - ответил он. - Достал по случаю... Кстати, почему телефоны? У вас что- видеофоны не у всех? Или это так - для рифмы?

- Телефонами тоже пользуются. Кому как удобнее... Да  и для рифмы тоже. Эти стихи не предназначались для печати.

- Понимаю... Что не для печати-  то для души.

Долго смотрел на меня.

- Евгений Дмитриевич, с вашим аналитическим умом - и вдруг стихи. Да такие разные...

- Умом Россию не понять...

- И всё-таки?

- Математика- это логика. Литература тоже, только менее жесткая. Больше фантазии.

         - Ну-у, - не всегда.

- Почему? Просто у каждого своя. Вот и всё.

Он подумал.

 - Возможно.

Поговорили ещё. Вопросы казались непосредственно работы, взаимоотношений с подчинёнными. Навигации и матчасти он не касался: я понял - это темы отдельного разговора.

Минут через сорок он поднялся с кресла, протянул мне руку.

- Благодарю вас, Евгений Дмитриевич. Мне было очень интересно пообщаться с вами. Я вас больше не задерживаю. Спасибо.

Повернулся к Овчаренко:

- Вы готовы, Виталий Леонидович?

- Заканчиваю. Три вопроса осталось.

- Не торопитесь. У вас ещё десять минут.

Я вышел в приёмную. Аллочка вопросительно посмотрела на меня.

- Ну, что?

Я достал сигарету, включил вытяжную вентиляцию.

- Да так, ничего. Поговорили. Ребята не подходили?

- Пока нет. Женя, выйди в диспетчерскую. Тебя Хохлов ждёт. Потом зайдёшь.

Хохлов сидел  за столом дежурного диспетчера, просматривал какие-то бумаги.

- Отстрелялся? Сильно мучил?

- Да ну? Потрепались и всё.

Глаза Хохлова с усмешкой смотрели на меня.

- Ну-ну.

- Виктор Васильевич, - спросил я, усаживаясь рядом. - Ваша наводка? Только честно.

-С чего ты взял?

- Не Вилкова же?

Хохлов засмеялся.

- Вилкова на борту нет. Он второй день в Москве.

- Вы за него?

- Да вроде бы...

- Ну-у, вернётся. - всё покрошит.

Хохлов положил мне руку на плечо.

- Вчера пришла депеша с министерства. По поводу тебя и Козлова. Кто- то стукнул, что без отпуска на модуле катаетесь? Не знаешь кто?

Я убрал руку.

- Я. Больше некому.

- Не заводись... Ты бы рапорт отдал по форме. И Грачева бы с Михалычем приплёл... А разговор пока только о вас. Это скорее из сводок наземных служб утечка. Из Черняково, например...

Подмигнул.

 Не девочки ли Козлова пожалели вас, а?

- Да ну? - отмахнулся я. - Мало ли документов?

- Хватает. Только, Женя, рядом с космопортом ши-и-карная рыбалка. И кемпинг. Из министерства туда многие ездят.

- И что теперь?

 Хохлов пожал плечами.

- Откуда я знаю? Пришла депеша - Москва затребовала объяснений. Что ом там отвечал - не знаю. Только вызвали. Вчера с утра отбыли-с.

Зашли Грачёв, Козлов и Михалыч.

- Виктору Васильевичу наш общий привет.

- От  Виктора  Васильевича вам тоже... общий, - в тон ответил Хохлов. Махнул рукой в сторону приёмной. - Проходите ко мне, ребятки. Вас ждут.

Повернулся ко мне.

- Какие планы на сегодня, командир?

Я пожал плечами.

- Ещё не думал.

Вообще- то, я думал. Но об этом Хохлову знать совсем не обязательно.

- Ну, ты подумай... До двадцати часов.

Значит, вылет.

- Куда летим, Виктор Васильевич?

- Москва. Космопорт Черняково. Вылет в двадцать один ноль- ноль. Спецрейс.

- Что такое?

- Надо поднять на  «Радугу» два отсека. Сначала один, потом другой.

- Для «Экспресса»?

- Да, две лаборатории. Уже в курсе?

- Овчаренко говорил. А третья?

- Третья в Иркутске. Но о ней потом.

У меня зачесался нос. К чему бы?

- Виталик говорил... будут проблемы. Габарит не мой.

- Много он знает, твой Виталик. Распихают как-нибудь. Не его ума дело.

- А что - неужели здесь по частям не собрать? Есть же опыт?

Виктор Васильевич вздохнул.

- Ещё один... умник. Это не твои заботы. Отсеки уже скомплектованы, ждут тебя. Здесь их собирать никто не даст: система жизнеобеспечения - штука очень конкретная и кустарщину лепить упаси Бог. Ты бы хоть вопрос изучил? Наслушался, понимаешь...

Нет, он не ругался. Просто брюзжал. Для порядка.

- Значит, проблем нет... А, Виктор Васильевич?

Хохлов покрутил головой. Взглянул на настенные часы, потом на свои.

- Опять разница в тридцать секунд... Бардак... Проблемы  есть, Женя. Как же без них? Но, говорят, управятся.

- Найдут пятый угол?

- Найдут, куда денутся. В НПО «Галактика» что - специалистов нет? Похлеще нашего Виталика. Там волкодавы ещё те... Подгонят...

- Много не вписывается габарит?

- Два пятьсот по длине. Так, кажется.

Охо-хо! Дела.

- Придётся  убирать  переборку  между  носовым  и  кормовым грузовыми отсеками. Тогда войдёт.

Виктор Васильевич посмотрел на меня, хмыкнул:

- Голова-а!

- Причём тут голова? Они, наверное, так и поступят. Другого не придумать... Но это время. Неделю провозятся, как минимум.

Появился Виталик. Кивнул Хохлову, подмигнул мне и вышел из диспетчерской.

- Неделю на демонтаж, - проговорил Виктор Васильевич, глядя ему вслед. - Потом неделя на восстановление. Сроки-с...

- А вон, на Виталика монтаж повесить. Всё равно, он сейчас безработный - в одиннадцатом секторе охрану выставили. Пусть занимается.

- Нет уж, - рука Хохлова рассекла воздух. - Кто ломал, тот пусть и  восстанавливает. Незачем баловать! А, на счёт охраны в одиннадцатом, - как поставили, так и снимут. Нашли, тоже, посторонних.

Включился ревун.

- Дежурному электрику прибыть в рубку дежурного по станции! - гаркнул динамик. - Операторам телеметрических систем ускорить доклад!

- Эк, напугал, - качнул головой Хохлов. - Чего орёт?

- Швартовой команде прибыть в шлюзовую камеру! - не унимался динамик. - Время ноль!

К станции подходил московский «пассажир».

Хохлов снова посмотрел на часы. Я поднялся.

- Не буду отвлекать вас, Виктор Васильевич! Значит, вылет в двадцать один ноль-ноль?

- Да... И выпиши себе командировку... Козлову тоже.

- Сколько они просят - эти вундеркинды?

- Семь суток... Ты угадал.

- Кому сдать модуль?

- Подполковнику  Громову. Он тебя встретит. Ангар на территории космопорта.

- А мы? Быть там же?

Хохлов прошёлся по кабинету, подошёл к иллюминатору. Долго смотрел на Землю. Потом повернулся ко мне.

- Можете навестить родных. Только оставьте свои  координаты у администрации космопорта. Мало ли что?

Я выдернул из пачки сигарету, подал её Хохлову. Щёлкнул зажигалкой.

А у того в глазах чёртики.

- Говори, подлиза... Что у тебя ещё?

- Виктор Васильевич, отпустите со мной Аллу?

Тут его надо было видеть. Напружиненные  плечи, прищуренный  взгляд, склонённая набок голова.

- А это ещё зачем?

Зачем, зачем... А то ты не знаешь зачем?

Пришлось повторить просьбу. Бесполезно: Хохлов только хмыкал.

- Тебе что, приспичило?

- Виктор Васильевич, очень прошу, пожалуйста, отпустите её?

- Не вижу причин. Объясни толком.

Объяснять толком мне, честно говоря, не  хотелось. Вообще, сугубо личные вопросы я привык решать самостоятельно. Без посторонних.

Я повернулся, направился к выходу, спиной чувствуя его взгляд. Нет, не взгляд - нож между лопаток, - загнанный по самую рукоятку.

Не отпускаешь, чёрт с тобой. Обойдёмся.

- Касатонов!.. Женя!

Да пошёл ты... Я шёл не оглядываясь.

- Касатонов!.. Оставить!.. Назад!

Нет, это не голос Хохлова. Так мог командовать только председатель ревтрибунпла, приводя в исполнение приговор врагам революции.

Даже операторы бросили следить за пультом: уставились на меня.

Пришлось вернуться.

Хохлов только головой покачал.

- Ну, Женька, - он покрутил пальцем у виска. -Ты уж, совсем...Горячку пороть. И в таких делах... Чокнутый... Садись!

Повернулся в сторону пульта.

- В чём дело? Продолжайте работу!

И уже мне:

- Ну, вот что, парень. Чуди, где угодно, только не здесь. Понял?

- Понял.

- Алла знает?

- Ещё нет.

- А что тогда за неё просишь?

- Хотел сначала договориться?

Вышли ребята, дёрнулись было к нам, но посмотрев  на наши физиономии, удалились.

Следом, в диспетчерской появился Крамер.

- Господин Хохлов, благодарю вас. Вы мне очень помогли.

- Проблемы были, господин Крамер?

Тот скосил глаза на меня.

- Да нет. То, что я и ожидал... Ещё раз, спасибо.

Этот  парень сам себе на  уме. Ни одного лишнего слова. Сделал дело и отвалил.

Крамер ушёл.

Глядя ему вслед, Хохлов бросил мне через плечо:

- Иди поговори с Аллой. Пусть ко мне зайдёт.

И прошёл к себе.

Аллочка смотрела на меня широко раскрытыми глазами.

- В чём дело, Женя? Почему он так кричал на тебя?

- Ничего особенного... Процесс воспитания.

Так она мне и поверила.

-Какое же это воспитание - горло  драть? Да ещё при посторонних? Кто ему позволил?

- Кто- кто? Я, наверное...

Она решительно поднялась с кресла, направилась в кабинет Главного диспетчера.

Еле поймал за плечи.

- Алла, успокойся.

- Пусти.

- Алла!

- Они что думают - за тебя заступиться некому? От него - то я никак не ожидала... Тузы заоблачные!..

Еле усадил её в кресло.

- Алла, выслушай сначала...

- Что мне слушать? О чём бы вы не говорили - это не повод кричать на всю станцию.

Помолчала, а потом выдала:

- Я маме всё расскажу. Пусть узнает...

Ребёнок,  да  и только. Девочка, у которой отобрали любимую куклу.

 Присел рядом, взял в руки её ладошки.

- Алла... Прошу тебя: выслушай. Ишь,.. разошлась.

Выдернула ладошки, прижала к своим глазам.

- Ой, Женя! Не смотри.

Притихла.

- Алла.

- Что?

Я смотрел ей в глаза. Нет, это были не глаза доверчивой девочки. Синий,  с  прищуром, взгляд наполнен решимостью и правотой.

- Послушай, лап, - сказал я, - давай договоримся: свои проблемы я буду решать сам. Хорошо?

- Ага! Ты уж решишь. Слетел, вон, на модуль - даже не пикнул.

 Я расхохотался. Нет, всё-таки, ребёнок.

- Ал, зато мы стали чаще видеться.

- Ничего. Мне и командир «Экспресса» тоже нравился.

Из меня, вроде как, начали делать человека. Но это процесс долгий. И, может быть, безнадёжный.

-Ладно тебе... Теперь слушай: сегодня вечером я улетаю в Москву. Полетишь со мной?

Она улыбнулась. Озорно блеснули глаза.

- Вторым пилотом?

- Вторым, вторым. У нас будет неделя свободного времени. Хочешь, я отвезу тебя в  Петербург?  Там сейчас белые ночи.

- И видно, как разводятся мосты, - продолжила Алла.

- И видно, как разводятся мосты, - подтвердил я. - Поехали, Ал?

- И он из-за этого на тебя  наорал, да? - спросила она. - Не  хотел меня отпускать?

Я промолчал. Это ей знать незачем.

- Ладно, можешь не говорить. А где ты меня там пристроишь?

Сначала, до меня не дошло. Потом, правда, врубился.

- Как это где? У меня дома. У нас шикарная квартира на Гражданке. А хочешь - уедем на дачу в Зеленогорск?

- А там что делать?

- Купаться в Финском заливе. Есть шашлыки, и пить парное молоко. А вечерами мы будем петь на веранде.

- Вы поёте по вечерам?

- Да, на даче. Отец играет на баяне, да и Васька  на  гитаре  неплохо бренчит.

- А какой репертуар?

- Разный. В основном, романсы, русские песни.

Она продолжала улыбаться и грустно смотрела на меня. Потом, покачала головой.

- Спасибо, конечно, Женя. Всё  это очень здорово. Только скажи,  пожалуйста, дорогой мой, в качестве кого я заявлюсь к тебе домой?

Что это? Дежурный вопрос или знаменатель  наших отношений?

Я наклонился к ней. Провел рукой по волосам, собранных в тугой узел , выдернул шпильки.

Две русые волны упали на плечи, обрамив лицо.

- Легче стало?

- Угу, - кивнул я. - Немного... Ты поедешь в качестве девушки, которую я люблю... Очень!

- Ой, Женя...

Дрогнули брови. Густые чёрные ресницы прикрыли глаза.

Уткнула лицо в мои ладони.

- Я что - обидел тебя, Ал? Тебе плохо?

Она покачала головой.

- Нет.

Подняла голову, улыбнулась.

- Всё в порядке. Спасибо тебе... за всё.

Долго смотрела мне в глаза. Потом  склонила  голову,  прищурилась.

- Как это понимать, Касатонов? - заявила вдруг. - Ты  что - делаешь  мне предложение?

Я встал, выдернул её из кресла. Прижал к себе. Она не  сопротивлялась.

- Всё тебе сразу, - сказал шепотом. - Хорошего понемножку...

- Ладно, - также шепотом ответила Алла. - Я подожду.

Мягко освободилась от объятий.

- Ну что, - спросил я. - Мы едем в Питер?

- Скажу честно: я боюсь. Тревожно как-то.

- Брось, - успокоил  я  её. - Никто тебя там не съест. Случай не тот... И потом... я же тебе обещал.

- У тебя что - в Питере дел больше нет?

- Есть, - ответил я. - Сделать всё, чтобы тебе не было скучно.

- И всё?

- Всё.

Аллочка грустно улыбнулась.

- Стыдно сказать: не  разу не была в Петербурге, представляешь? Всё понаслышке. Ты меня свозишь в Петродворец?

- Какой разговор? Конечно.

- И мы сходим в Эрмитаж?

- Сходим.

- И в Русский музей?

- И в Русский музей.

- А театр? Мы пойдём в театр?

Я схватил её на руки, прокрутил несколько раз.

Как  мы  ничего не снесли в  нашпигованном  оргтехникой  помещении - непонятно мне до сих пор.

- Я сделаю всё, что ты скажешь. Хватило бы времени...

Руки её обвиты вокруг моей шеи, глаза близко- близко от моих.

- Касатонов!.. Же-ня!.. Отпусти... Хватит!

... Поправила волосы, присела к компьютеру. Включила  текстовый редактор, нашлёпала заявление.

Повернулась ко мне.

- Неделя без содержания. Ты оставил меня без зарплаты.

- Придётся отдать свою.

- Вот-вот...

Поднялась, выдернула отпечатанный лист, поставила подпись.

-Надо бы ещё поломаться, да ладно. Случай не тот... Пошла к Хохлову.

- Иди- иди. Получи нагоняй.

Аллочка удивлённо подняла брови.

-А куда он  денется? Начнёт  бурчать - вместо этого заявления будет другое - по собственному желанию. Тут разговор короткий: я работаю не по специальности.

У двери обернулась.

- Женька! А всё-таки я немного волнуюсь...

Я подмигнул, чуть сжал губы, посылая ей поцелуй.

- Беги- беги. А я пока домой позвоню.

...Видеофон ответил почти сразу. Причём, включился не автоответчик- пенал взяла мама.

- Да?

- Привет, мам. Это я. Включи экран.

- Женя?.. Здравствуй, сынок. Ты откуда?

- Мам, я со станции. Как у вас?

Мама чуть наклонила голову. Дежурный вопрос её ничуть не удивил.

- Всё по- старому. Ты удачно позвонил: я только зашла.

- Мам, я чего звоню... Завтра утром я буду в Питере. Приеду на неделю.

- Хорошо. Как раз твой день рождения отметим.

- Мам, я приеду не один.

Она кивнула. Ещё не поняла.

- Привози ребят. Места всем хватит.

Охо-хо... Не баловал я родителей девочками.

- Мам, я приеду не с ребятами... Со мной будет девушка.

Мама  замолчала, очевидно, собираясь с мыслями. Лицо стало серьёзным.

Потом улыбнулась.

- Хорошо, вези девушку. Как её зовут?

- Алла.

- Кто она?

- Она служит здесь на станции.

Мама закрыла глаза.

- На орбите?.. Бедная девочка. Сколько ей лет?

- Двадцать три.... Что ты, мам? Она же не одна такая. Работа, как работа.

- Да какая там работа? В этой бочке вокруг Земли крутиться?

Вообще- то у этой  «бочки» диаметр девятьсот метров. И высота двести. Восемь палуб, двенадцать платформ, пятнадцать секторов... И два тоннельных кольца.

- Ну, мам... Я по делу звоню, а ты...

Мама опять улыбнулась.

- Ладно. Приезжайте... Женя?

- Да?

- Вы вот что... Заскочите  сначала  домой. Если отец сегодня поздно вернётся - мы будем дома. Если нет - мы в Зеленогорске.

- Васька где?

- Уже там. На заливе.

- Мам, она это... волнуется.

Мама внимательно посмотрела на меня. Потом спросила:

- А ты что думал?... Всё так просто?

Помолчала. Потом добавила:

- Я тоже волновалась, когда твой отец  меня к своим возил... Успокой её. Всё в порядке.

- Спасибо, мамуля!.. - кричу я прямо в экран. - Ты самая лучшая мамуля в мире!..

Мама смеётся, ласково смотрит на меня.

- Чудак ты, Женька. Твоя же девушка, не моя. Тебе жить...

-Ладно, мам. До завтра. Пока...

- До завтра, сынок. Мы ждём.

… От Хохлова вышла Аллочка.

- Ну, что? - спросил я её.

Она пожала плечами.

- Да ничего. Всё в порядке.

- Не выступал?

- Нет.

- Значит, отбываем?

Аллочка удивлённо смотрела на меня.

- Ты меня спрашиваешь? Или передумал?

- Я звонил домой, - сказал я ей. - Нас ждут.

Она кивнула.

Поёжилась.

- Я возьму купальник, да?

- Купальник? - удивился я. - Что - в Питере нет купальников? Давай купим?

- Же-е-е-нька, - она смеялась. - Зачем покупать? У меня уже есть купальник...

И серьёзно добавила:

- Очень хороший.

Я провёл рукой по её волосам.

- Шут с ним с купальником. Ты ещё на работе?

- До семнадцати, как положено.

- Успеешь собраться?

- Успею. Времени вагон.

- Зайди в гардеробную. Подбери себе ППК1 .

Алла даже расстроилась.

- На подъёме сильно давит?

Я пожал плечами.

- Терпеть  можно. Но тебе лучше одеть... Только бери со шнурами: легче подогнать... А хочешь - обратно на пассажирском?

Алла берёт меня под руку, щекой прижимается к моему плечу.

- Нет, дорогой. Где взял - туда и вернёшь. Понял?

- Потерпишь?

- Потерплю... Да.., и ужинать приходи ко мне. Набегался по столовым. Хватит.

Из нагрудного кармана куртки я вынул бумажник. Достал деньги, отсчитал себе четыре сотенных - на личные расходы. Остальные протянул Алле.

- Это что, Касатонов?

- Моя получка. Держи.

- Чаевые?

- Ага. Продовольственные.

Деньги она не взяла.

- Касатонов, а на что мы с тобой гулять будем? На мои?

- Что у меня денег нет?

- Ну и прекрасно. Значит у меня богатый  кавалер. Убери - убери деньги... взяточник. Не торопись: я тебя ещё растрясу.

Выходя в диспетчерскую, я оглянулся в дверях. Алла смотрела на меня. Смотрела как-то по-особому: совсем, как  мама полчаса назад.

- Ты чего, Ал?

- Ничего, - шевельнула губами она. - Иди...

- До вечера.

Она кивнула.

- На ужин не опаздывай.

Я вышел.

Девчонка брала меня в оборот. Только это, почему-то, не беспокоило. Более того, мне нравились наши отношения.

Может, действительно, время пришло?

 

 

 

         На предыдущую страницу                                                                                                                        На следующую страницу

 

         На первую страницу

 

 

 

 

 

 



1 ППК - противоперегрузочный костюм.